Я медитирую на младенца Мукунду (Кришну), который спит на листе баньянового дерева. Его лотосная стопа покоится в его лотосоподобных устах, поддерживаемая лотосной рукой.
Я медитирую на маленького Мукунду, который после разрушения мира спит посередине листа баньянового дерева в форме, не имеющей начала и конца. Он - верховный повелитель, аватара, приносящая всем благо.
Я склоняюсь в своём уме перед Бала Мукундой, чьё тело нежное и тёмное, подобно синему лотосу, и чьим лотосным стопам поклоняются все полубоги во главе с Индрой. Он - древо желаний для тех, кто принял прибежище в Нём.
Я медитирую на Бала Мукунду, чьи локоны волос ниспадают вдоль всего лица, превращаясь в ожерелья, а бимбоподобные губы скрывают прекрасный ряд зубов, которые сверкают, игриво переливаясь вместе с пленительными широкими глазами.
Горшки, подвешенные в домах гопи, перевёрнуты и измазаны в йогурте после ухода своих хозяек. Наевшись до полного удовлетворения, маленький Мукунда, о котором я памятую, теперь притворяется спящим.
Мой ум медитирует на того маленького Мукунду, который радостно танцует на клобуках змея Калии в заводи Ямуны (рождённой от Калинды), сжимая в руке его хвост; чьё лицо при этом сияет как осенняя луна.
Я медитирую на младенца Мукунду, чьи очаровательно удлинённые глаза напоминают только что распустившийся лотос. Он, будучи привязанным к ступе, героически, с присущей Ему щедростью сыграл лилу, разрушив (освободив) два высоких дерева-близнеца арджуна.
Он смотрит внимательно и с почтением в лицо матери, когда сосёт её грудь. Его глаза подобны лотосам, расположенным в озере. Этому маленькому Мукунде, чья беспредельно-вечная божественная форма наделена абсолютно чистым сознанием, я отдаю свой ум.
